Василий Спиридонов: к 2010 году нефтеперевозки по Белому и Баренцеву морю вырастут в 6 раз

(2 ноября 2004 18:47 Ряховская Мария)

Сегодня Баренцево море — самое чистое из европейских морей. Однако его будущее под угрозой из-за чрезмерного вылова рыбы, загрязнения индустриальными отходами и наследия "холодной войны". Это море не только очень чистое, но и довольно богатое. В российском секторе Баренцева моря находятся громадные запасы углеводородов. Только нефти через 15 лет там планируется добывать около 40 млн. тонн в год. Тем более что единственным крупным неиспользованным резервом нефти и газа в России, как, впрочем, и во всем мире, остаются шельфовые месторождения.

Самое чистое из европейских морей может стать самым грязным, так как Баренцево море — регион оживленных морских перевозок топлива и, в частности, нефти. Нефть везут из Варандея и Архангельска, из порта Витино возле Кандалакши, с Онеги. Местом активной перевозки нефти — а значит и местом возможных аварий — уже сейчас является "горло" Белого моря, там, где оно соединяется с Баренцевым. Что же будет, когда заработают два крупных месторождения на дне моря? Лавинообразное нарастание морских перевозок нефти в Баренцевом море не сопровождается соответствующим развитием мер экологической безопасности.

Вот опять на прошлой неделе в Кольском заливе во время сильного шторма потерпел кораблекрушение сухогруз "Степан Разин". Теплоход водоизмещением 27 тыс. тонн, принадлежащий Мурманскому морскому пароходству, должен был перевезти в Финляндию 18 тыс. тонн апатитового концентрата. Помимо основного груза на борту судна находилось 287 тонн топлива. По одним источникам, причиной катастрофы послужил отказ двигателя, по другим — судно сорвало с якоря и бросило на камни. Часть топлива вытекла, и теперь около сухогруза наблюдается несколько крупных пятен от нефтепродуктов.

В настоящее время ежегодный объем нефтеперевозок в Баренцевом море достигает 9 миллионов тонн, к 2010 г. количество перевозимой нефти может превысить 40 миллионов тонн. Даже самая совершенная техника и подготовка экипажей не может гарантировать полной безопасности при таком объеме перевозок вдоль Кольского побережья и побережья Норвегии: это несколько сотен проходов танкеров в год с тысячами тонн нефти на борту!

Но главной проблемой все-таки остается чрезмерный вылов рыбы, прежде всего, дорогостоящей трески. Так полагает координатор морской программы Всемирного фонда охраны природы (WWF) Василий Спиридонов. По оценкам норвежского Департамента рыболовства, около 100 тысяч тонн трески в год российскими судами вылавливается нелегально. Да и изобретения, применяемые легально, такие, как трал, не многим менее варварские, чем браконьерство.

В регионе существует немало проблем: истощение рыбных запасов, грядущая добыча углеводородов на морском шельфе, нефтеперевозки, проблема утилизации ядерного флота, который базируется на Кольском полуострове — какая из этих проблем, по-вашему, стоит наиболее остро?

- Главные проблемы Баренцева моря, конечно, связаны с рыболовством. Рыболовство, так как мы его ведем, влечет за собой истощение рыбных запасов. Более всего были затронуты промыслом естественные популяции семги. Во-первых, благодаря браконьерству, во-вторых, благодаря техническому строительству, так как на Кольском полуострове почти все реки были "зарегулированы". А плотины, как вы знаете, затрудняет проход рыбы на нерестилище. Мы, конечно, пытаемся снизить ущерб от этого, отправляя рыбу на рыболовные заводы, где икру оплодотворяют искусственно, а мальков выпускают. Но опыт показывает, что это неадекватная замена естественному процессу.

Первыми в Баренцевом море были истреблены арктические киты — их убивали англичане и голландцы в конце восемнадцатого века. Затем, в девятнадцатом веке, морские млекопитающие, моржи, которые встречались в Печорском и даже в Белом море и, наконец, в двадцатом пришел черед семги. В конце двадцатого века изобрели донный трал — огромный мешок, у которого нижняя подбора снабжена рядом металлических шаров, катящихся по дну — бобинцев. Эти бобинцы перемалывают все, что есть на дне, и все это в виде некой каши попадает в трал. Если трал пройдет по одному и тому же месту несколько раз, донное сообщество будет серьезно нарушено. И есть данные, которые показывают, что в тех местах, в которых особенно активно производились эти траления, произошло сокращение биомассы на 50-70%. Таким образом, изымается не только сама рыба, но и уменьшается кормовая база для нее.

- Какие существуют механизмы для контроля за численностью рыбы?

- Представим себе, что популяция рыбы велика, как, например, было с треской до второй мировой, когда ее мало ловили. Наращиваются промысловые усилия — покупаются новые суда, усовершенствуются орудия ловли — популяция начинает идти на убыль, во-первых, в силу того, что ее вылавливают, и в силу каких-то объективных причин. А лов продолжается, тем более что снижение численности видно не сразу. Отслеживают численность популяции рыб с помощью так называемого "улова на усилие". Это количество рыбы, которое вылавливается, например, за час траления стандартным тралом.

Этот метод несовершенен, так как этот "улов на усилие" зависит от техники лова, от умения рыбаков, а не только от того, сколько там рыбы. Так что рыбы может становиться меньше, а "улов на усилие" — не меняется. А мы спрашиваем: почему популяция резко уменьшается? Так что все возможные меры обычно запаздывают.

Помните, как у Джека Лондона? Люди бегут ночью, чтобы застолбить свой участок, где они будут добывать золото. Примерно такая же ситуация с рыболовством. Это некий стихийный процесс, так что мы можем сколько угодно декларировать: мы держим все под контролем! Но рыбаки все равно относятся к морскому участку как те самые золотодобытчики у Лондона: если мы не выловим — возьмут другие, так что надо взять как можно больше и быстрее. Это ситуация есть везде, где есть территория совместного пользования.

- В Советском Союзе существовали те же механизмы наблюдения за популяциями рыбы?

- В Советском Союзе, как известно, не хватало еды. Особенно белковой. Если сейчас капитан поймает сверх отпущенной ему квоты — его накажут, а тогда — он получал за это орден: герой-стахановец! Зато теперь у этого капитана есть другие стимулы: он поймает лишние тонны трески и толкнет ее налево. По оценкам норвежского Департамента рыболовства, около 100 тысяч тонн трески в год российскими судами вылавливается нелегально. А треска глубокой заморозки стоит в Европе очень дорого, дороже семги. 100 тысяч тонн — это половина легального вылова. Плюс выбросы: рыбаки подняли трал, а там половина трески — мелкая, они ее выкидывают за борт.

Специалисты WWF подсчитали, что если бы применялся осторожный и бережный подход к вылову рыбы, то мы бы сейчас имели порядка 30 миллионов тонн рыбы. В какой-то момент мы выловили больше, скажем, на 100 тысяч тонн, а потеряли в итоге 30 миллионов….

- Какие существуют методы борьбы с браконьерством? В лесном хозяйстве недавно была ведена спутниковая система слежения за перемещением "левого леса" по территории Архангельской области.

- На промысловом флоте уже введена такая система. Но, как мне кажется, на флоте это не так эффективно. Если на лесовозе стоит такой датчик — то малограмотный мужик вряд ли что с ним сделает, а на флоте находятся такие умельцы, которые могут вывести датчик из рабочего состояния или перенастроить. Что же касается беспомощности наших силовых ведомств — она, по-моему, очевидна. А рыбаки…к рыбакам надо относиться как к природному явлению и не требовать с них многого, так как они для того, чтобы ловить, а не оберегать.

К тому же рыбаки, наверно, редко действуют только по своей инициативе. В подобных операциях почти всегда замешано руководство кампании. Насколько эффективна система спутникового слежения в борьбе с нелегальным выловом? Мы не знаем. Мы даже не знаем, сколько рыбы вылавливается нелегально. И я боюсь даже, что на государственном уровне никто не ставит такой задачи: оценить убытки от браконьерства.

- Экологии арктических вод Баренцева моря угрожают и радиоактивные отходы, хранящееся на Кольском полуострове — говорится в докладе Управления по делам Мирового океана программы ООН по защите окружающей среды. Каким образом эти отходы угрожают Баренцеву морю?

- Наверно, возможны утечки. Существуют и проблемы утилизации атомных лодок, где-то складируется топливо с атомных ледоколов, где-то затопили химические отходы. Но при всей серьезности этих проблем такое воздействие все-таки носит локальный характер. В отличие от рыболовства, которое изменило экосистему региона в целом. Что же касается добычи углеводородов, у нас есть два перспективных месторождения, которые в ближайшее время будут разрабатываться. Нефтяное месторождение Приразломное и газоконденсатное месторождение Штокмановское. На Приразломном сейчас ведется строительство ледостойкой платформы, добыча планируется уже на 2005 год. К платформе будут подходить танкеры грузоподъемностью 70 тысяч тонн. Аварии могут быть как на платформе, так и при погрузке и перевозке.

Причем перевозится не только та нефть, которая добывается в море, но и та, которая добывается на суше и направляется, например, на рынок США. Баренцево море очень активно используется для морской транспортировки: нефть везут из Варандея и Архангельска, из порта Витино недалеко от Кандалакши, с Онеги. И когда у нас в определенных местах количество проходов танкеров доходит до тысячи в год — вероятность катастрофы многократно увеличивается. Местом активной перевозки нефти уже сейчас является "горло" Белого моря, там где оно соединяется с Баренцевым. Через какое-то время, когда увеличится отгрузка с Варандея и заработает Приразломное, эти потоки будут сливаться в районе острова Канин и острова Колгуев, также больше тысячи проходов в год будет вдоль побережья Кольского полуострова.

- В докладе ООН говорится, что по самым скромным подсчетам перевозки нефти к 2020 году вырастут в 6 раз.

- У меня есть другие сведения: к 2010 году мы будем перевозить порядка 40 миллионов тонн нефти по Белому и Баренцеву морю. То есть в 5-6 раз перевозки вырастут уже к 2010 году. Что уж говорить о 2020 годе!.. К тому же цены на нефть будут только расти.

- Авторы этого доклада рекомендовали России и Норвегии как-то подготовиться к разливам нефти в связи с увеличением перевозок. Как это возможно сделать?

- Разливы можно предотвратить, хотя бы используя новые суда. Как вы помните, "Престиж" был старым и однокорпусным. Во-вторых, суда должны ходить по одному и тому же маршруту, чтобы их могли сопровождать и контролировать. В зоне активной транспортировки должны дежурить морские суда. В Кольском заливе, например, одно из четырех судов несет патрульную службу, остальные зарабатывают деньги. Разумеется, превентивные меры должны быть усилены. Кроме того, должны существовать маршруты, по которым возить нефть вообще нельзя.

Например, в прошлом году был разлив в Онежском заливе — везли нефть из порта Онега на Белом море. В таком месте, на мой взгляд, перевозок быть не должно, так как это мелкий залив с большим количеством островов, с очень сложной гидрологической и навигационной обстановкой. Даже страшно себе представить, во что может вылиться крушение большого танкера, тем более что в непосредственной близости от этого места находятся Соловки — объект мирового культурного наследия.